КАТУНСКИЙ ДНЕВНИК ПО ПОНЕДЕЛЬНИКАМ. Часть II. «НЕ ОТДАВАЙТЕ ИМ КАТУНЬ» ГАНОВА ЛЮДМИЛА / WRITER GANOVA LUDMILA

КАТУНСКИЙ ДНЕВНИК ПО ПОНЕДЕЛЬНИКАМ. Часть II. «НЕ ОТДАВАЙТЕ ИМ КАТУНЬ» ГАНОВА ЛЮДМИЛА. / ЦИТАТЫ из романа - дневника.

Если хотите этот роман о становлении человеческой души. Я живу в удивительном крае в Горном Алтае, и, когда его захотели уничтожить, моя душа с этим не согласилась.

-Всемирная экологическая мирная революция, действительно, сделала реальными наивные планы зелёных по получению солнечной и ветровой энергии, созданию замкнутых технологий всех действующих предприятий, полной ликвидации всех крупных плотинных ГЭС и очистке гигантских вонючих водохранилищ с мёртвой водой.

-Они говорили об экологическом геноциде, превосходящем политический, о том,что у человечества нет больше времени смотреть на всё это со стороны.

-НЕТ, зря ты отмахиваешься, вы сами смешные, можно сказать что-то вроде динозавров вашего бога, технотронной системы, которую вы считаете превыше всего и которой преклоняетесь почти как роботы. А чудесное поклонение древних всему живому совсем не такая глупость, как вас этому всю жизнь учат.

А что если взять отпуск и поехать туда в Национальный парк имени Рериха и пожить там?

Рассказала об интересном факте сбора подписей. Один из крупных руководителей поставил свою подпись, а потом пошёл её вычеркнуть: вот, мол, ему кто-то сказал, что якобы был такой факт, что говорят, вот он подписался, а вы почему нет. На что ему ответили: "А вы как считаете, вы подписались, как директор крупного предприятия или как гражданин, который ставит свою подпись вместе с другими". Он подумал и согласился, оставить. Интересно, правда?

Я думала о своей поездке к корреспонденту Комсомолки Сергей Ивановичу Бровашеву, который напечатал в газете наше письмо. Это был акт большой гражданской смелости. Это был один из самых ярких и интересных людей, встреченных мною в жизни, а знаменитостей своих и приезжих, я много видела и слушала в Академгородке.

И мы всё черпаем у природы.
Вторая мысль страшная: ну сколько мы ещё загубим рек, кто остановит халтуру, только из газетных публикаций за последнее время: Ладога, Кара-Богаз-Гол, Саяно-Шушенская ГЭС, Байкал, Севан, Обское море. Ну сколько ещё. Почему мы не развиваем новые направления. Почему ветровые Минэнерго чуть не лаборатория. Мы что решили загубить все до единой реки? Мы не научились беречь то, место где живём, это так же страшно. Может быть пора целлюлозно-бумажному комбинату переходить на замкнутый цикл, на безотходную технологию "сколько мы можем об этом говорить"?

Кто-то из выступающих верно подметил, что Минводхоз уникальная организация, которая сама планирует свою работу, сама является заказчиком, исполнителем, и сама себя оценивает. Зам. министра, стараясь быть твёрдым, зачитал, что вот эти десятки миллионов, направляются на мелиорацию в ту-то область, эти десятки в другую. Не лучше ли бы их было направить на то, чтобы не губился Байкал, на создание безотходной технологии этого пресловутого Целлюлозно-бумажного комбината? Ведь губим уникальное хранилище пресной воды, бесценное.

Разрушает, разрушает. Даже под угрозой мгновенного исчезновения всей земли. От нелепости случайного взрыва атомного мы не желаем уничтожить запасы ядерного оружия, совершенно ненужного, которое ни один разумный человек не может использовать. И каждый выходит хранит их для того, чтобы в случае нападения уничтожить другую сторону. Да, был фашизм, страшнейшая, самое страшное то, что можно представить и возник он как явление историческое ещё и потому что созданная структура человеческого общества та машина, которая функционирует несовершенна. Нам бы подумать, как устроить человеческое общество так, чтобы эта машина, которая может вовлечь людей в неправедное дело не сработала столь чудовищным образом.

Нижняя соседка, нигде не работающая, написала на деда заявление в товарищеский суд о том, чтобы деда выселили, на участника Великой Отечественной Войны, имеющего 7 орденов и медалей включая орден Красного знамени и орден Славы III степени, присоединив к себе трёх из двадцати соседей, она надеется его выселить. Дед едет в Москву и там в "Советской России" ему пишут письмо, где говорят о том, что необходимо прекратить это дело. Думаю, что у них хватит ума не связываться с газетой.

Читала отрывки из книги Владимира Познера "Нисхождение в ад" об Освенциме. И подумала, что фашизм можно рассматривать на разных уровнях личностном устройстве общества, как проявление коллективного действия. На личностном он начинается тогда, когда человек преступает закон совести и остаётся безнаказанным, когда-то произойдёт это глубинное событие, этот скачек, когда он не сможет ориентироваться на неё, она будет для него абсолютным нулём, и ему предстоит один путь: превращение в беса. Раскаяние это очищает, и вообще кое-что христианская религия знает о душе, о законах её существования. Просто это накопленный человеческий опыт, что же касается в структуре общества, то человек, наверное, не должен командовать, исполнять какую-то функцию, он больше должен зависеть от тех, кто к нему приходит, с кем он работает, а не быть неуязвимым, жизнь это доказала: попытки выбирать руководителя - люди должны этим активно пользоваться.

И он забыл передать результаты общественной конференции "Памяти" Гавриле Ивановичу Прибыткову.
Наверное, это была большая радость, в "Комсомолке" напечатана статья "У последней реки", где опубликована и часть нашего письма того, которое написала я. Так странно было слышать свои слова от имени полторы - двух тысяч человек.

В "Экономической газете" солидно и непредвзято спокойным тоном говорилось о неправильных "существующих" расчётах стоимости электроэнергии, куда не вносятся стоимости работ с той землёй, которую мы испортим в результате создания крупного водохранилища речь шла о миллиардах, а значит и о мужестве написавшего корреспондента. Он один брал на себя заботу о миллиардах народных рублей, которые другие спокойно пускали на ветер. Такого человека мог родить только ленинский строй мысли. Но была и ложка дёгтя. В "Советской Сибири" ругали общество "Память".

А вот общественная экспертиза историко-патриотического общества "Память" Новосибирского Академгородка в считанные недели, может быть, месяцы собрала группу энтузиастов и сулила провести классный экспертный анализ этой идеи в современных условиях общества, и того обоснования, которое дал общественности в своём докладе Пигалёв.

Заседание кончилось тоже профессионально быстро и я попросила минуточку, чтобы выступить. Суть которого сводилось к следующему: так как наши заседания инициативной группы бесследно канут в лету у меня родилась идея создания "Катунского дневника по понедельникам" публицистического дневника с момента организации инициативной группы. То есть историю создания, развития борьбы мнений и взглядов. Поскольку дневник писался скорее не мной, а вместе вами всеми, то я считаю, что в случае его опубликования весь гонорар должен пойти для её дальнейшей работы, может быть для совместной поездки на Алтай, вот Наташа хочет съездить всей группой в ФРГ. У меня есть просьба поскольку я не буду, наверное, на конференции, если приедет Распутин то подойти к Распутину и попросить почитать стоит чего-нибудь или нет эта книга. Здесь много профессиональных литераторов, но мне думается, что эта книга никому мешать не будет, ведь две одинаковые книги невозможно написать, наверное, это только пойдёт на пользу делу.

Конференцию отменили. Но люди были уже в пути об этом я узнала, позвонив Наталье.
- Приехал Штильмарк. С ним сегодня встреча в клубе АНИИХТа. Встали в 6 часов.
Яркий солнечный ветер, какой бывает только весной. Я тщательно прочитала его книгу о предлагаемых заповедниках и национальных парках. Это была книга настоящего учёного, с великолепным языком, тщательной обоснованной аргументацией. Как он должен любить Родину, сколько сил растратить, чтобы изъездить её вдоль и поперёк такую огромную и понять, что нужно сохранить её уникальные места. Он владел языком высокой культуры. Даже не верилось, что этот человек из далёкой Москвы, собрался и полетел помогать к нам в далёкую провинцию, город, который даже не отмечен на карте. Это был невысокий, с типичной незаметной внешностью инженера человек, но как только он заговорил, то я сразу поняла, что он сумел уйти от современников намного вперёд и понять необходимость сохранения рек. Не так уж много осталось.

Жизнь выдвинула экологические проблемы на второе место, но мы не успели это осознать и принять срочных, организационных мер. У природы, как это ни парадоксально нет своего ведомства, она расположена у всех и ни у кого, нет и специальной организации, которая на современном уровне занималась учреждением заповедников и новой формы заповедование земли национальными заповедниками. Вполне может быть, что когда мы это осознаем будет поздно.
Существует давняя научная традиция по выделению Катуни в заповедную зону. Просто, знакомясь с этим уголком земли, учёные понимали уникальность этой земли и её неповторимость. Вопросы, если у кого возникнут, то пожалуйста.
- Ваше отношение к плотинам?
- Это тромб на кровеносной системе планеты, которыми являются реки. Накоплен большой опыт, но нет должного его обобщения.

- Я писала письмо инициативной группы, потом мы его редактировали, для нас очень важна та информация, которую вы изложили. Хотели выразить восхищение, за тот труд, огромный, который вы, впереди своего времени, проводите в жизни. И он скромно просто сказал: "Всё это я рассказал, чтобы вы знали, что вам делать дальше."

Мне попалась книга в серии "Эврика" "Всё о национальных парках" Рэма Боброва, его же книгу купил Саша дома "Мендовский проспект"- это была остро публицистическая книга, в которой автор подвергал серьёзной критике существующую систему использования лесных богатств родины. Он ставил вопрос о том, как сберечь и ставил очень серьёзно.
Мне удалось дозвониться до него, он занимал пост заместителя министра лесного хозяйства. Я попросила разрешения прислать материалы о необходимости создания на Катуни национального парка. И спросила, есть ли возможность реализовать его в жизнь? Он подумал и просто сказал - "Вполне возможно". Позвонила С. Бровашеву, корреспонденту "Комсомольской Правды", который писал в защиту Катуни статью "У последней реки". На Щербаковке были плохие телефоны, и мне приходилось в основном пользоваться будочками в гостинице "Алтай" пользоваться телефоном в комнате, горничные не разрешали. И меня поразили сердечность и теплота : - Я рад всем членам инициативной группы, рад тому что вы верите в меня. Я звонил в "Минэнерго"- проект отложили на несколько месяцев на экспертизу. Буду звонить в "Минэнерго". - А вы знакомы с результатами общественной экспертизы, которую сделала общество "Память" в Академгородке?
- Можно их вам прислать? Этот разговор многое во мне переменил.
Институт охраны природы, его научный секретарь Орлов, ему я уже звонила, я попросила о деловой консультации, как осуществлять документальную часть работы. И получила исчерпывающие деловые советы.

И всё-таки много было хорошего. Снежинки снега, падающие в горшочки цветов уличных кадок на Арбате, тёмно-оранжевые шары египетских апельсин, продавали здесь же, великолепные розы в яркий солнечный день у памятника Пушкину, такой же гениальный как и сам Пушкин, и люди, сидящие поблизости от него, просто и празднично у него в гостях, праздничная Красная площадь 22 апреля, в день рождения Ленина, конечная 24 автобуса рядом с древней постройкой церкви и позеленевшей деревянной крышей, а сзади современная гостиница "Россия". Три дня я отлёживалась после беготни на нижней вагонной полке, куда после московской беготни и непривычного для провинциала темпа : бежит улица в стремительном потоке машин, стараясь сравняться успеть за ними бегут люди, и весь город словно единый сложный отработанный механизм современной цивилизации старается не отстать от собственного заданного ритма. Я приехала в понедельник и вечером пошла на заседание инициативной группы.

Моими связями заинтересовалась зав. кафедрой охраны природы АНИИХТа Матлыгина Галина Фёдоровна, - Я записала телефон, и решила вместе с Геннадием посетить замминистра. Только обязательно покажите ему слайды. Это не может никого оставить равнодушным. Тем более человека у так увлечённо пишущего о "Национальных парках" и верящего, что это форма примет у нас очень широкое использование. Я попросила у Валентины Петровны телефон, чтобы взять материал общественной экспертизы общества "Память", чтобы познакомить с ней корреспондентов, с которыми хотелось бы встретиться.

У нас в институте стало известно, что Академик Аганбегян в Новосибирском Академгородке против строительства Катунской ГЭС. Потом к нам приезжал Сергиенко, ну тот самый который снимал "Колокол Чернобыля". Он нам сказал: "Я только не понимаю, почему местные жители молчат". А здесь это литобъединение. Без Наташи нам было бы плохо. На выставке плакат по "охране окружающей среды" она тоже выступала. Приехало телевидение, программа "Мы и природа", приехали из газеты "Советская Россия". Не могли найти помещение для проведения конференции, а потом на турбазе "Алтай", молодец его директор, потом ездили в Горно-Алтайск.

Приезжали такие интересные люди, как писатель Саянов, доктор философских наук Ярве, тот кто вёл общественные конференции в Новосибирском Академгородке Гетманов. Что касается конференции в Москве то, конечно, нам нужно ехать.

Разговор с Пигалёвым, который стал настаивать на таком аргументе: "У общественности эмоции, ничего серьёзного мол они сказать не могут". Вот это да!
Ни на один основной пункт этих проблем, которые поднимает общественность они не ответили. Потому что уходили, потому что сказать нечего.
И мне пришла мысль, а что если сконцентрировать примерно десять основных вопросов, которые обнажают, вывёртывают проблему и дать им место напротив ответов.

Первый из них: Почему проблему, относящуюся к социально-экологическим, должны решать Минводхоз и другие, то есть не специалисты.
Второе:
Почему в проекте допущены миллиардные прощеты? Итд, итд... Это было бы .....

Самое главное в гласности: НЕТ НИ ОДНОГО В ПЕЧАТИ КРАЯ ВЫСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВНИКОВ СТРОИТЕЛЬСТВА ГЭС. Зато говорят, а широкая общественность методов против не делает. А ведь людей этих тысячи.

Уходила я, как виноватая собака или кошка, и это чувство вины, мне очень мешало думать, но я свой тяжкий долг выполнила. Только дома я поняла, что ваше предложение о том, чтобы дневник если он того заслуживает, мог быть использован в борьбе против строительства Катунской ГЭС было одновременно по человечески, было царское и простое. Я туда внесла материалы общества "Память", когда мне хотелось их иметь, но, наверное, туда должны быть включена и ваша статья и экологической газеты. Формой его творчества, вероятно, общественная и гонорар быть таким же.

Я вспомнила, как Штильмарк говорил, что в какие-то там списки Катуни внесена только территория небольшая, да и вряд ли за два оставшихся года удастся такой Национальный парк спланировать: разработать, осуществить разработку проекта. Может быть, впервые я задумалась о структуре власти и о структуре бюрократии. Наверное, не всё мы продумали, а, может быть, и пришло время подумать, набрались знаний, время, опыта, гласность, коллегиальное решение вопроса, выборы руководителей. А может быть и ещё что-то. Нужен социальный эксперимент в работе любого министерства. Социологический эксперимент. Наверное, да.

"Что ж пора приниматься за дело, за старинное дело своё". Так сказал мой Блок. Имею ли я право называть его своим? Накопилось много событий. И они уходят, немного стираются. Конечно, сейчас я уже не так напишу, когда я возбуждённая горячая пришла. Смотрели "Шумит Катунь". Барнаульское телевидение сняло фильм. Самые острейшие проблемы строительства ГЭС были сняты, не названы, но даже и такой он впервые сказал нужные слова. Там был Подольский уравновешенно, сияющий ироничный, умный, и его слова о том, что Т.Н. что линии электропередач ломаются и быстро выходят из строя, то таким способом решить проблему энергетики Алтая сложно. Был крупный алтайский босс, чем-то похожий на Пигалёва, вернее не чем-то похожий, а копия его белого фейса по положению в обществе. Такая же уверенность всей жизни в своём занимаемом положении, в том что он привык распоряжаться людьми, беспрекословными людьми, так что, даже их возражение не имело никакого смысла никогда. Не страшно ли была устроена наша жизнь.

Потом Шипилов стал рассказывать о конференции по гидроэнергетике. Он хорошо говорил; Как проходила конференция, это была речь образованного человека, который не боялся сказать слово, был в ней и целый ряд моментов выходящих ..... Он стремился к всеобъемлемости материала. Я им сказал, что, вы претендуете на научный взгляд на вещи, но правильный путь заключается в целостном взгляде на природу, который присущ писателям Залыгину, Астафьеву. Они не разрывают природу на части, а смотрят на неё целиком. Но вдруг я почувствовала некоторую усталость, надломленность, когда он зашёл, он мне показался совсем молодым человеком, но теперь я увидела и черты сорокалетия, груза прожитых лет, невесёлого груза. Я поняла, что за место в музее нужно было сражаться, что идти в суд привлекать свидетелей. Нужно было бороться, а не уходить сразу. Потом его ещё раз выжили из другого места с этой турбазы.

Что было после этого ленишься сразу записать, потом я стала мучиться с этим слайд фильмом.
Как сделать чтобы в нём органично сочетались эти два разных вида искусства, ведь это красота непостижимая оказалась в хрупком социальном несовершенном мире и ей грозит гибель. Рассказать о её жизни в нашей современности, вскрыть все опасности ей грозящие? Остро поставить вопрос, зачем она нам нужна?
А как суметь передать словами всё то совершенство, которое человек видел.

Он не знал о Шукшинских чтениях. Женщина в первом ряду говорила соседу, что в этом году Распутин не приехал, несколько небольших писателей.
Я поняла почему не приехал Распутин, он всё сказал до конца, и о Шукшине и о Катунской ГЭС, и не хотел повторяться. Слово теперь было за другими.
Подумала я и о народном творчестве: вот этот крупный мужчина с серьёзным лицом вдруг неожиданно сказал - Пикетчики здесь собираются.
Да здесь должны быть люди, которые идут впереди своего времени, которые должны говорить о самых передовых идеях своего времени, уметь бороться за них.
- Ну что шофёр, возьмёте нас.
- Он трусил.
- Да вот она сказала, что не брать.
- Да нет, она сказала на усмотрение.
- Женщина старая, да нет ничего она не сказала.
Это было то, что ненавидел Шукшин: предательство в очереди. Помните:"А поутру они проснулись". Мы проехали мимо горы.
Дома мне было несколько стыдно, зато что я так мало знала.

На следующий день я встала, села на автобус, как в прошлом году.
Поднялась мимо сельского кладбища, чтобы подняться наверх нужно было пройти рядом с ним. Люди просто проходили мимо.
Но ведь могла родиться и великолепная атмосфера, чтобы подняться наверх, для служения какой-то выдающейся идее своего времени, и это напоминание о бренности всего так самозабвенно живущего необходима, но только, как простое мудрое напоминание. И вот я ищу своих, Таню. Встречаю Валю, она в красном костюме, вручает мне карточку с листиками, собирать подписи. Я стала обращать внимание на президиум, начинаю собирать. Потом я поняла, что это общение благотворно, что оно сближает с людьми. Вот группа студентов юношей и девушек иронично, но с каким запасом молодости, сил, счастья быть справедливыми, подписываются. Вот молоденький милиционер из какой-то деревни, улыбаясь тому, что он вроде бы не должен подписываться, а он подписывается. Вот простая женщина из Сросток, свято хранившая и оберегавшая внутри своё основное народное, склоняется на землю, и руками, которые никогда не пишут ставит подпись: она знает, что так надо.

Многие говорят, что это не способ, я говорю, что это один из многих, что вот два года назад мы собрали 40 000 и отложили решение до 1989 года. Вот разговор с сотрудником института, сидящим на горе в Шукшинской позе. У нас в институте тоже было собрание, выступали против, а потом через некоторое время сняли с работы. Оно показывает. Но ведь мы сами вручили им такую власть. Может быть будем ждать, чтобы нас загоняли в лагерь и расстреливали. Сначала работа идёт легко быстро, непосредственно подходишь к людям, потом мне стало подходить труднее: я устала.
Запомнились три больших милицейских чина мужчин лет 40-45, стоявших отдельно на горе вокруг них был вакуум. У них были отяжелевшие лица, это были лица людей сильно на компромиссе и больны? Инстинктивно я принялась их обходить, потом направилась к ним: вы не подпишете. - Они выдержали большую паузу: "Мы уже подписались".
- Ну ещё один раз, - пошутила я.
- Эту сцену видели женщины тоже с такими же планами.
- Что не подписались?
В вопросе было много сильного уверенного чувства. Подойдя к очередной группе людей, я увидела, что с ними беседует Таня.
Она спокойно говорила с высоким мужчиной. Это была почти изысканная беседа. Очень тонкая, деликатная, с очень знающим ситуацию, положение дел, человеком.
- Это идёт сверху, здесь работает какая-нибудь ЦРУ. Они так увлеклись погоней за деньгами, что ничего не видят.
- Конечно.
- А вы кто будите?
- Я сотрудник лаборатории биологии в НГУ. Таня знала, что иногда скрывается за этими вопросами. У нас произошёл разговор, который был совсем не из лёгких. - Конечно, я тоже была виновата в том, что эта запись не получилась. Но то нет магнитофона, то он, Гена, отправил меня к Саше. Тот не мог найти магнитофон, ну всё это стало меня тяготить. Вместо радости боишься занять время.

Маша резковато сказала, что почему-то, кстати, здесь не видит Шипилова, что она не слышала о Бийской группе полуподпольной, я поняла, что это была резковатая манера общаться даже с людьми преданными одному делу. Да вы правы это фабрика общения - а ля салон XIX века с чаем с тортом, но ведь должны быть и другие более современные формы, например, дискуссионный клуб, например, у Боброва, чтобы каждый приходил туда, где каждый имеет право выступить минуты три.

Я её спросила, где лагерь, когда поедете не возьмёте меня с собой.
- Всё забито, ответила она мне опять скрипуче.
- Чёрт бы вас всех побрал, эта мания избранного участия, так пропадало товарищество, да и взгляд был холодный.
В это время было выступление, я чуть-чуть прослушала участника фильма "Колокол Чернобыля".
Это были искренние и простые слова он сравнивал беду Катунской ГЭС с Чернобыльской и спел простую песню о своей погибшей родине.

Я: Наверное, это будет лучше сделать через ваш турклуб. Но я берусь выполнить любое ваше поручение. Т.А. просила, когда я ей рассказала про то, что у вас есть прекрасные слайды приготовить и литературный текст к ним. Гена: Я очень занят сейчас.
Я знаю.
Гена: Но слайды, конечно, дам, про Горный Алтай или про Катунь.
Я: Да, наверное, про Катунь. Про Катунь и всё что к ней относится. Да я поняла, что у вас есть всё.
Гена: Я надпишу к какому КМ, что относится и дам мониторы через неделю.
Я: Хорошо я позвоню.
Лёгкая милая улыбка русского человека, решившегося распять себя на кресте общего дела. Он чувствовал, что это его родная земля, что красота её реки, его красота. Разговор в это время шёл уже в другом направлении.
Говорил о том, что какая-то станица на Дону была покинута людьми, хотя и находилась за 100 км. от ГЭС. Поднялись подземные воды.

Мы так плотно взяли в осаду нашего режиссёра, В.П. стала рассказывать, что на партконференции выдвинули кого хотят. Она знала все достижения. Так что? Власть.... В.П. конечно.
Я: ну мы сейчас договоримся. Мы тут организовались почти два года назад, какие формы борьбы мы пробовали, что они все говорили, я записывала, так родился "Катунский дневник по понедельникам", который я отвезла Бровашеву, корреспонденту теперь "Правды". Ему понравилось.

В.П: "Да не это сейчас главное. Сейчас важны альтернативные моменты организации.
Я: Эх, В.П, вы технократ и недооцениваете гласность. Но важны все методы.

- Как там Барышников поживает.
- Уже не здоровается.
Летом поедет копать памятники с группой ребят, ему дают 10000.
Начал снимать сливки с Катуни. Я недавно собирала взносы, так он не сразу назвал суммы, сначала зарплата, а потом ещё 350 рублей.
Ну что же денег у них-то много. Да, сливки с Катуни. Страшно. Но самое страшное, что они знают это и сознательно это делают. И на свою бы зарплату.
- Моя остановка. Не слишком ли мы много выпили информации? Ничего.
- Катунь - дело святое.
Пока добиралась до дома у меня родился ответ В.П. Власть-то такая, конечно. Но кто её с такой политикой вручил, кто её преподнесёт вам хорошую на тарелочке. Выходит, всё зависит от нас?

Письмо к Бровашову.
Уважаемый Сергей Иванович здравствуйте!
Наверное, мой звонок к вам был не совсем кстати. Но вы стоически смирились и выдержали его. Он меня и саму смущал. Но всё дело в том, что последний месяц во мне шла, открылась ни с того ни с сего какая-то весьма напряжённая внутренняя борьба. Я пыталась решить сама можно-ли Дневник мой напечатать или нет, получится или нет. Конечно, чисто дилетантски, исходя из того, что печатают. Как они это мысль появляется, что за ними стоит, я этого не знала и знать не могла и как все читатели не могу. И хотя я с вами разговариваю совсем немного, и знаю тоже немного, мне захотелось ещё раз всё взвесить и продумать: у каждого человека есть свой испытанный арсенал знаний, о жизни.
Судя по нашей печати, вроде бы дневник и проходит, вот вторая часть написана уже острее и беспощаднее. Но меня испугало и ваше повышение: это очень обычный способ приручения людей обычно они начинают больше дорожить собой и своим талантом.
Помогало мне и дело моего деда. Вот я очень смущалась, у вас когда сбивчиво говорила о нём. Но что может быть выше человеческой судьбы, жизни, борьбы в ней. И почему человек один должен сражаться, почему мы его всегда оставляем одного, а ведь как только он останется один - то это смерть, идущая от сталинских времён, но и современная жизнь не несёт никакой ответственности за отдельного человека, упорно не желает. Человек если захочет, может найти себе столько оправданий, что утонет в них. Я знала, что это моя публицистическая книжка - тоже борьба с современностью: уже замахнулись на все оставшиеся реки, и масса людей - дезинформировано, не знает экологической ситуации, не подозревает в какой значимости она важна для страны. И как всё это далеко от простеньких разговоров об экологии. Может быть в мышлении нужна экологическая революция. ....

По пути из Усть-Каменогорска заезжала Татьяна Алексеевна, из Новосибирской "Памяти". Не знаю знаете ли вы её. Ну в общем её больше десяти раз увольняли с работы, а суд (да здравствует суд) её восстанавливал. То, что они написали в своей общественной экспертизе, которую я вам привозила составляет суть всех публикаций по "воде". Они это сделали только чуть-чуть вперёд, может именно, потому что они умнее и честнее нас, так им так и трудно. Во всяком случае у них всё ещё сложности с помещением, но их за зиму истёкшую пригласили почти во все институты и выслушали всё, что они сказали и поддержали. Вообще-то и в публикациях стала проскальзывать мысль: о сов. плюрализме: публиковать по любой проблеме противоположные точки зрения, а там-то уж поди разберёмся, что нужнее, а то ведь дело дошло.

Вот пишу. Уже вечер. Тани давно нет, уже неделю, первых два дня я смотрела на розу и две гвоздики, которые стояли в вазе, а её не было.
Потом мы снова пили чай перед дорогой, (Кофе у нас нет, какое Кофе), и она внезапно расстроившись сказала:
- Напряжение борьбы возрастает.
- А я думала что решение по Катуни будет принято через несколько лет.
- Нет, в сентябре назначена новая комиссия на результаты Академгородковские, нужно, чтобы приходили письма, чтобы люди об этом знали.
- Выступил Распутин и ничего.
- Да. Мне некому это поручить. Я хочу, чтобы ты это сделала.
Но, а если вывод комиссии будет отрицательным то, наверное, придётся как в Даугавпилсе. Они там два месяца дежурили в ночном лагере.
- Как мы туда доберёмся, если все пути перекроют.
- Придётся поодиночке.
- Нет лучше по двое. Это ведь лес. Наши все пойдут.
- Нужно с детьми.
Я знала, что отступать некуда, что Катунь - это высшее создание природы или Бога, требует защиты, но мне было трудно. Я смотрела на Катьку и Илью.

Но можем ли мы с такой же долей откровенности писать о дне сегодняшнем; Мы пока что твёрдо всей страной усвоили, заплатили за это своими лучшими людьми, что не может быть полугласности, полуправды, как бы красиво она не выглядела, что основной тактический приём заключается в следующем при обсуждении любой проблемы при выработке какой-то программы: должны быть взвешены, названы и обсуждены все точки зрения, все альтернативы, даже кажущиеся на первый взгляд и глупыми и не стоящими внимания. Пока же мы печатаем чаще всего одну точку зрения и снова не даём возможности высказаться другой.

Мысль о том, что напряжение борьбы возрастает, о том, что после может быть придётся лечь в котлован с детьми, её во всей своей тягости и обнажённости опечалило: это была тяжёлая мысль и у нас ведь с нами те власти так там могло быть всякое. Я рассказала ей о попытке узнать закон о печати, о попытке организовать свой журнал - и получила ответ Короля. Смесь глупости, чванства, тупости и отсутствие всякой честности. Вот что легко угадывались не угадывались, а читались в этом ответе. Впрочем, он чувствовал себя в полной безопасности. Мы договорились, что я приду ещё раз, чтобы узнать, что там скажет Гена.

Плохо и то, что мы не собираемся, нам в общем-то нужно вести экологическую работу всеми доступными средствами: сейчас это самое важное, самое главное. И Катунь имеет принципиальное значение, наверное, и политическое тоже.

Тома: - Американцы исследовали, что при создании таких огромных водохранилищ усиливается и частота и сила колебаний, а плотина рассчитана на 6 баллов, мы рискуем жизнью людей как в Чернобыле. (Примечание составителей : В Горном Алтае было несколько землятресений мощностью болле 9 баллов, начиная с 90х годов)

30. Район затопления. А вот здесь бы следовало построить хижину, или по современному дачу для главного инженера проекта т. Пигалёва и заставить прожить его на берегу Катуни лето. Просто в одиночестве прожить с ней сколько 93-80 дней, а потом этот технократ до мозга костей веря в это, сказал бы как художник Басаргин: "Зачем такая жертва"
Он бы понял, что Катунь это не движущийся объект воды, который если перегородить плотиною, то получается искусственный водоём, который даст энергию, на которой можно жарить, включать телевизор и.т.д... Ему бы пришлось понять, что Катунь - живая форма жизни на земле, которую нельзя убивать, убивать, убивать.
Я даже думаю, что он направил свою значительную энергию заблуждения (он утверждает, что вода в Катуни с постройкой ГЭС будет лучше). На перепрофилировании гидропроекта в Ветропроект находящийся в нашей стране в зачаточном состоянии Минводхоз вместе с остальными приставками ВОД стал страдать манией величия: то они решили повернуть все реки вспять, то на всех реках построить ГЭС. И лучшим памятником ему будет построенный на его усмотрению ветряк Первый в СССР.

Письмо Астафьеву.
Уважаемый Виктор Астафьев!
Пишу вам письмо с тяжёлым сердцем, приходится беспокоить вас. Меня только утешает, что такие величайшие гении как Толстой, Чехов, отвечали людям, которые к ним обращались. В г. Бийске два года назад при "Обществе Охраны Природы" группа энтузиастов, любителей своего родного края, предложила организовать в Горном Алтае Национальный парк и отменить начавшееся, но не утверждённое строительство Катунской ГЭС. Горный Алтай - прекрасен, редчайший уголок нетронутый на земле природы, которую Рерих назвал жемчужиной. .......

- Видела на стене в городе у Барнаула появились подписи: "Нет - Катунской ГЭС", "Катунь - SOS".
- Нет. Да там такими буквами. Да я ведь ни хрена не вижу, и по-моему близорукость дальше развивается.
- Да ну тебя, мафия орудует вовсю. Счёт пошёл на миллиарды. Игра становится всё крупнее.
- Придётся, видимо, лезть в этот карьер.
- Слушай, я что ли Катьку растить буду.
- Ну, а так её этой ртутью отравят. Если я мать, то, наверное, должна. Здесь выбора нет.
Только её отравят медленно, постепенно, за Катьку я согласна.
- Слушай. Кончай ты эти разговоры, а то пошла.
- Вот так все. Бюрократ уже настолько обнаглел, что вот я не пойму, не понимаю что ли - он то живёт и дети его - он думает что выкрутится - ну и напрасно. - Просто ему эта мысль не приходит в голову, или он так боится потерять своё место, что и про детей своих не может думать.

А теперь, когда мне трудно я могу сесть у своего любимого гениального берега и смотреть как волшебный поток, самый красивый на земле быстро и таинственно, сверкая драгоценной бирюзой несётся ещё по земле "из письма"....

Видеоблог - Писатель Ганова Людмила YouTube

Подкасты, Публицистика, Литература Mixcloud
Подкасты Google - Литература Ганова Людмила, роман РУССКАЯ МОНАРХИЯ
Писатель Ганова Людмила, роман РУССКАЯ МОНАРХИЯ Twitter

Ганова Людмила